Проект «Шалаш» родился четыре года назад. Социальному психологу Лиле Брайнис позвонил друг, главный редактор журнала «Арзамас» Филипп Дзядко и рассказал, что хочет делать курсы для детей в детских домах.

line4737
rect9746
В России более полумиллиона детей находятся в приемных семьях и имеют опыт жизни в сиротских учреждения или с неблагополучными родителями

Вопрос оказался по адресу — по первому образованию Лиля — философ-педагог, всю свою профессиональную жизнь она занималась детьми и подростками, какое-то время даже работала учителем в школе.

— Постепенно я поняла, что мы будем работать с детьми из приемных семей и что это будет связано с образованием, потому что мы педагоги, а не психологи. Мы начали писать собственные курсы, проводить занятия, разрабатывать собственную методику, так продолжалось несколько лет, пока не стало ясно, что мы превратились в отдельный проект, — рассказывает Лиля.

В России более полумиллиона детей находятся в приемных семьях и имеют опыт жизни в сиротских учреждения или с неблагополучными родителями. Этот травматический опыт сказывается на их когнитивных и социальных качествах. Когда они попадают в приемные семьи, а потом в школы, им, в отличие от детей, выросших в кровной семье, не хватает учебных навыков. Задача проекта — помогать детям адаптироваться к учебной деятельности. Их учат разговаривать друг с другом, понимать прочитанное, учат критическому мышлению, коммуникации, работе в команде, брать на себя ответственность и доводить начатое до конца. Лиля объясняет:

— Зло, с которым мы боролись и продолжаем бороться, заключается в том, что от ребенка ждут разных умений: обращать внимание, следовать правилам, понимать задание. Но никто специально его этому не учит, считается, что ребенок должен это уметь. То же самое с трудностями поведения. Откуда ребенок будет что-то уметь, если его или ее не научили взрослые?

Со временем команда проекта росла, появлялись новые амбициозные цели, и Лиля поняла, что ей не хватает управленческих навыков. А зачем изобретать велосипед, если можно обратиться к профессионалам?

Лиля знала: огромное количество нужной ей информации уже существует, и можно потратить время на то, чтобы искать ее самостоятельно, а можно прийти туда, где вся она собрана вместе. Так Лиля оказалась в Московской школе профессиональной филантропии.

– Это было для меня важно, потому что, с одной стороны, я получила всю необходимую информацию, с другой — я поняла, как устроен рынок благотворительности в России сегодня.

line4749
rect9746
Ты же понимаешь, что ты все равно должна в этом разбираться. Ты никогда не сможешь делегировать всю ответственность до конца

В процессе обучения Лиля столкнулась с серьезным вызовом: финансовые партнеры поставили условие, что продолжат сотрудничество только в том случае, если проект станет самостоятельной организацией. Лиля не хотела быть директором. Ей нравилось придумывать программы, работать с детьми, нравилось учить других, как правильно это делать. Да и друзья отговаривали: «Такая ответственность! Что угодно, только не благотворительный фонд, кто угодно пусть руководит, только не ты».

Лиля объясняет: – В этом надо было разбираться, а мне ужасно не хотелось ни в чем разбираться. Я все надеялась, что кто-то разберется вместо меня. В какой-то момент, на излете обучения в школе, Оля Голенко, исполнительный директор фонда «Детские сердца», сказала: «Ты же понимаешь, что ты все равно должна в этом разбираться. Ты никогда не сможешь делегировать всю ответственность до конца». Тогда я несерьезно отнеслась к ее словам, но много раз в течение года вспоминала их и понимала, что Оля была права, что благотворительный фонд — это про абсолютную ответственность, которая всегда со мной.

Лиля Брайнис зарегистрировала благотворительный фонд «Шалаш» в мае 2019 года, за несколько месяцев до выпускного. Школа и сокурсники помогали ориентироваться в пространстве, в том, какие практики вообще существуют, как люди в принципе работают в этой области, какие есть плюсы и минусы. Лиля рада, что в этот важный для себя момент имела возможность советоваться с людьми, уже прошедшими путь, который она только начинала.

– Конечно, будь я сама по себе, столкнувшись с такой ситуаций, когда партнеры ставят условие, что нужно делать организацию, думаю, я чувствовала бы себя в разы неувереннее. Но рядом были представители сообщества, они сделали это, у них не отрасли копыта, не появился третий глаз, клевые ребята, мужчины и женщины, которые абсолютно довольны тем, чем занимаются. Было ощущение, что жизнь после того, как будет написано, что я и учредитель, и директор, не закончится.

rect9746
Ты же понимаешь, что ты все равно должна в этом разбираться. Ты никогда не сможешь делегировать всю ответственность до конца
line4761
У школы есть удивительная способность — давать ответы на вопросы, которые я еще, может быть, сама не сформулировала
Лиля выпускалась из школы уже директором благотворительной организации. То, как она рассказывала про фонд год назад, защищая проект перед преподавателями, сильно отличается от того, каким он стал сейчас. Но именно комментарии опытных коллег тогда подтолкнули всю команду к качественным изменениям. — У нас появилось больше денег, мы расширили аудиторию, проблема, с которой мы работаем, выросла в 10 раз. Сегодня мы работаем с темой трудного поведения. По нашим подсчетам, с этой проблемой в России сталкиваются больше пяти миллионов детей, плюс родители и учителя. Если мы хотим решить проблему с трудным поведением, имеется в виду сформировать практики работы, изменить отношение к этой теме, мы не можем заниматься только детьми, — говорит Лиля. У фонда “Шалаш” серьезные цели: до конца года запустить четыре новых продукта, помимо основного — занятия для детей из приемных семей, нанять фандрайзера, чтобы привлечь дополнительные средства, и сформировать маркетинговую стратегию. На дня из-за сложившейся ситуации — пандемия коронавируса, режим выходных, из-за которого непонятно, что будет с экономикой — Лиля задумалась о будущем своей организации. И тут как нельзя кстати ей предложили присоединиться к онлайн-конференции второго набора школы с Иваном Ургантом и Яном Яновским. Лиля рассказывает: — У школы есть удивительная способность — давать ответы на вопросы, которые я еще, может быть, сама не сформулировала. Давать их чуть раньше или ровно в тот момент, когда они особенно нужны. И то, как соучредители фонда делятся своими взглядами,- это важный подарок, потому что по большому счету это возможность услышать логику крупных бизнесменов и звезд. В целом обучение в школе стало для Лили большей частью историей про широту взглядов. Она называет это «хеликоптер вью», то есть способность видеть процесс, поднявшись высоко, чтобы линия горизонта была далеко за зоной ответственности, чтобы можно было увидеть частное как часть общего. В любой момент она может вернуться в чат с однокурсниками и преподавателями, залезть в этот “вертолет”, посмотреть на происходящее сверху, поискать ответы на вопросы и вернуться к своим делам.
rect9746
У школы есть удивительная способность — давать ответы на вопросы, которые я еще, может быть, сама не сформулировала

Лиля выпускалась из школы уже директором благотворительной организации. То, как она рассказывала про фонд год назад, защищая проект перед преподавателями, сильно отличается от того, каким он стал сейчас. Но именно комментарии опытных коллег тогда подтолкнули всю команду к качественным изменениям.

— У нас появилось больше денег, мы расширили аудиторию, проблема, с которой мы работаем, выросла в 10 раз. Сегодня мы работаем с темой трудного поведения. По нашим подсчетам, с этой проблемой в России сталкиваются больше пяти миллионов детей, плюс родители и учителя. Если мы хотим решить проблему с трудным поведением, имеется в виду сформировать практики работы, изменить отношение к этой теме, мы не можем заниматься только детьми, — говорит Лиля.

У фонда «Шалаш» серьезные цели: до конца года запустить четыре новых продукта, помимо основного — занятия для детей из приемных семей, нанять фандрайзера, чтобы привлечь дополнительные средства и сформировать маркетинговую стратегию. На днях из-за сложившейся ситуации — пандемии коронавируса, режим выходных, из-за которого непонятно, что будет с экономикой — Лиля задумалась о будущем своей организации. И тут как нельзя кстати ей предложили присоединиться к онлайн-конференции второго набора школы с Иваном Ургантом и Яном Яновским. Лиля рассказывает:

— У школы есть удивительная способность — давать ответы на вопросы, которые я еще, может быть, сама не сформулировала. Давать их чуть раньше или ровно в тот момент, когда они особенно нужны. И то, как соучредители фонда делятся своими взглядами, — это важный подарок, потому что по большому счету это возможность услышать логику крупных бизнесменов и звезд.

В целом обучение в школе стало для Лили большей частью историей про широту взглядов. Она называет это «хеликоптер вью», то есть способностью видеть процесс, поднявшись высоко, чтобы линия горизонта была далеко за зоной ответственности, чтобы можно было увидеть частное как часть общего. В любой момент она может вернуться в чат с однокурсниками и преподавателями, залезть в этот «вертолет», посмотреть на происходящее сверху, поискать ответы на вопросы и вернуться к своим делам.

line4773

Апрель 2020